«Безумный Макс: Дорога ярости»: универсальный донор

То, что в восьмидесятых казалось  выбрехом  нарождающихся панков и неуместной шуткой, сейчас начинает обрастать мясом и распускать свои уродливые щупальца повсюду. Мир на глазах сбрендивает, чокается, дуреет, сходит с ума, трогается с насиженных мест. Женщины и мужчины все дальше отдаляются друг от друга, люди перестают понимать человеческую речь, потребности вроде бы высших организмов стремительно падают к простейшим. А все, что бегает, еще чуть-чуть и будет иметь всего один выраженный признак: живое – значит съедобное. Знал ли  семидесятилетний автор «Бейба» и милого оскороносного мультика «Делай ноги», что когда-нибудь его первая, почти юношеская постапокалиптическая история снова окажется живее всех живых? А идея выживания и сохранения рассудка – станет самой актуальной идеей для почти уже совсем озверевшего человека ХХI века? А всего-то и надо было: лишить планету нефти и воды…

Потребности «человека разумного» таковы,  что  любому писателю-художнику-режиссеру  совсем необязательно выдумывать кошмар.  Достаточно помножить реальность на два, потом еще на два, и еще на два.  Гипербола рождает из обычного, вроде бы, солдата  выродка-камикадзе, из  любого правителя – бессмертного  жирного упыря,  из женщины –  самоходный комбинат по производству удовольствий, детей и молока. А из машины – супермашину, мегамашину, машину, на которую нужно молиться! Так почти сорок лет назад родился «Безумный Макс» - страшненькое дитя австралийской пустыни, виновное лишь в том, что не уберегло свою семью. Сверстанный «на коленке» фильм стал в итоге самым большим кассовым успехом режиссера Джорджа Миллера (сравните: только бюджет: 400 000$, а кассовые сборы: 100 миллионов $!). И лучшим фильмом в жанре дизель панка - по  многочисленным заявлениям фанатов.

Актер Мэл Гибсон, игравший Макса в предыдущих частях, тоже успел собрать и деньги, и славу.  Теперь его место по праву заняло молодое дарование – Том Харди, который нисколько не уступает Мэлу ни в даровании, ни в обаянии – разве что  мышечной массы у него на порядок больше и намордник ему к лицу. Впрочем, это мы уже успели обнаружить после просмотра картины «Черный Рыцарь: Возрождение легенды». Том Харди самый настоящий универсальный донор – он может поправить «здоровье» практически любого зрителя, сидящего в зале.

Что касается  названия, так тут имеет место игра слов: с одной стороны имеется ввиду состояние всех тех, кто принимает участие в адской пустынной гонке. А с другой – имя главной героини. Ее как раз зовут Фури (то есть эта самая Ярость). И играет ее прекрасная Шарлиз Терон – похудевшая и совершенно однорукая,  - пожалуй, это одна из лучших  ролей  актрисы , и  одно из немногих исключений, при котором в фильме используется компьютерная графика. Вот здесь имеет смысл вспомнить о том, что делалось кино,  в общей сложности, 30 лет. И есть у меня подозрение, что чуть позже я с удовольствием  посмотрю «Макса» уже в режиме перемотки – для того только, чтобы еще раз отследить, каким образом организовались все многочисленные  трюки. 

Если вы еще не были в кино – приготовьтесь: вас ожидает мощный, кровавый, бесперебойный  цирк Дю Солей. «Безумный Макс: Дорога ярости»:  это почти единый хореографический номер, сплошная акробатика и фокусы – настоящее произведение искусства! Причем трюки, выполненные в режиме старой школы, со  вкусом и смыслом – что очень редко нынче бывает на больших экранах. Компазитор Джанки Экс-Эл снабдил все это роскошество потрясающим по своей силе саундтреком – который заставляет зрителя почувствовать ритм нескончаемой битвы, ураганный экшн, и всю  глубину одиночества героев. И жуткой карикатурой будет сопутствовать вам весь фильм, пришпиленный к одной из машин, накачанный наркотой безумный рокер. 

Для чего, и для кого все эти трюки, вся эта музыка? Если послушать автора, то бишь, режиссера Джорджа Миллера,  автор пытается разобраться: как устроен человек: почему война идет вечно, почему также вечна борьба за власть, почему мир вокруг становится - год от года, -  все мрачнее, а неравенство неискоренимо. Почему человек вечно пытается убежать сам от себя, хотя и прекрасно понимает, что бежать, в сущности – некуда. Кругом – одна пустыня.

…Или, может быть, она не вокруг? Может быть, она … внутри?